Собаки взрываются громким лаем и бегут к забору вольера, за которым остановился автомобиль. Это место на улице Мира, 56 в деревне Хохлово известно многим жителям Смоленска, который в 16 км отсюда.

Пять лет назад здесь, в некогда заросшей деревьями кирпичной постройке с обвалившейся шиферной крышей, среди полей и заброшенных строений, начал свою новую жизнь приют для животных «Верность» — самый крупный из трех существующих в Смоленской области частных приютов для животных. Государственных приютов в регионе пока нет.

Показавшийся из-за вольера бородатый мужчина в камуфляжной куртке и черной кепке привычным жестом зовет с собой: «Пойдемте в тепло».

Мужчину зовут Дмитрий Самойлов. Он сидит на тумбочке в просторном помещении, рядом на пуфике лежит недавно прооперированный пес по кличке Собянин. Имя в честь столичного мэра четвероногий получил от волонтеров из-за разреза глаз. Собянин с опаской косится на соседа — от бородача пахнет волком.

Из боксов вдоль противоположной стены доносится звук погремушки — там после операций восстанавливаются несколько четвероногих пациентов.

Дмитрий родился в 1972 году в Томске. Его мама была учительницей, а отчим — военным.

— Куда я только не переезжал — по всей России помотался! В Германии жили, в России, на Украине, — вспоминает он о кочевой жизни семьи, то и дело поправляя кепку.

Дружеские отношения со сверстниками в детстве не особо складывались — он не помнит, чтобы с кем-то дружил, потому что усвоил: люди рано или поздно могут сделать какую-нибудь гадость. Диме проще было найти друзей среди собак. Но заводить дома питомца было категорически нельзя — мальчик болел бронхиальной астмой. Поэтому первые четвероногие друзья появились в жизни мальчишки во дворе.

Тогда же он впервые узнал, какими жестокими могут быть люди. В те годы по дворам ранним утром разъезжали бортовые ГАЗы, в которых сидели мужчины с охотничьими ружьями, — так в СССР боролись с бродячими собаками, среди которых были и «потеряшки». Однажды Дима проснулся от выстрелов.

— Машина едет, и прямо с кузова мужики палят по собакам. Во дворе был песик, с которым я постоянно общался, дружил. На моих глазах его и убили. Какой-то человек выстрелил в собаку, потом бесцеремонно за задние лапы зашвырнул ее в кузов. Я просто офигел. Я настолько растерялся... В 10 лет почувствовал себя беспомощным, — вспоминает Дмитрий. Его глаза становятся влажными.

После школы Дмитрий пошел учиться на газоэлектросварщика — его всегда привлекала эта профессия. Из-за сварки ухудшилось зрение, и позже он занялся ремонтом автомобилей. Свою молодость мужчина называет бурной: был трижды женат, успел «погоняться за длинным рублем». Но все это было не то, чего он хотел: отношение к деньгам поменялось, он понял, что они не могут сделать его счастливым.

Однажды во время сильного ливня он заметил на улице сидящего в луже щенка. Дмитрий подозвал собаку и оставил ее на веранде своего деревянного частного дома в Свердловском переулке переночевать. Увидев утром, что пес не «напакостил», решил оставить. Так у него появился новый друг — Волкан. Пес каждое утро провожал его до маршрутки и возвращался домой под лай соседских собак. Но соседи были недовольны, поэтому Дмитрий стал брать его на работу:

Деньги заканчивались, поиск новой работы затягивался. Волкан повсюду ходил за хозяином. Вскоре он привел «жену», к ним стали прибиваться другие бродячие собаки, потом соседи начали тащить к Дмитрию всех подряд — котов, собак, птиц. Разномастная стая продолжала расти, шума и лая становилось все больше. Питомцы поселились в доме и в гараже, за домом пришлось «самозахватить» и расчистить замусоренную площадку, чтобы оборудовать место для выгула. Так в Свердловском переулке Смоленска появился приют для животных «Верность» — это название, как вспоминает Самойлов, первым тогда спонтанно пришло в голову.

Собак пришлось дрессировать, чтобы отучить от лая. Волкан приучился носить в зубах свой поводок, а затем и маленькое пластмассовое ведерко.

— Когда он это ведро несет по улице, люди пальцем показывают: «О, смотри, вон собака ведро несет!», все хи-хи, ха-ха. И я заметил, что люди перестали агрессивно реагировать на то, что собака без поводка и без намордника, — смеется Дмитрий.

Во время одного из походов в магазин оставленный у входа Волкан обнаружил в себе новый талант — зарабатывать деньги:

За полчаса пес случайно заработал 200 руб. После этого хозяин начал обучать питомцев новым трюкам и выступать перед смолянами на Колхозной площади у «Макдоналдса». Людям нравилось.

В 2015 году, когда количество питомцев приюта приблизилось к полусотне, Дмитрий решил, что из города нужно уезжать. Тогда он продал свой частный дом в городе и купил полгектара земли в деревне Хохлово.

— Просто бери и делай на пустом месте, а все это обрастет вокруг тебя — вот и весь секрет, — говорит он, вспоминая это свое решение.

Начинать с абсолютного нуля не пришлось — на участке осталась заросшая деревьями и кустарником кирпичная коробка с обвалившейся шиферной крышей. На оставшиеся от продажи дома деньги Дмитрий начал обживаться на новом месте. После ремонта на первом этаже разместилась ветсанчасть с реабилитационным центром, мансардный этаж стал новым домом для хозяина приюта.

За пять лет территория «Верности» выросла до нескольких гектаров. Теперь Димин дом — работа, а работа — дом. Перед клиникой огородили вольер для городских собак. Позже выкупили соседний участок с заброшенным ангаром — в нем устроили теплый зимовник для животных. За ангаром сделали еще один открытый вольер — для диких собак. Сейчас почти достроили новый отдельный дом-кухню для повара.

— Основная доля из всего, что вы здесь видите, — это собаки сами себе заработали и купили. Это все «Колхозка», там, где мы возле «Макдоналдса» постоянно выступали 10 лет, — объясняет Дмитрий, ступая по хрустящей от морозца земле тяжелыми сапогами и оглядывая окрестности.

За 11 лет приют не получил от государства ни копейки помощи. Главный источник существования приюта — YouTube. В 2017 году Самойлов начал вести канал «Верность ТВ», записывает и монтирует видео про приют и своих подопечных, делится своим опытом, рассказывает о животных, пострадавших от людей.

Сегодня у канала 33 тыс. подписчиков, многие из них перечисляют благотворительные пожертвования. Помогает и частный бизнес. Правда, пандемия внесла свои коррективы. Многим людям самим теперь нужна помощь, они не могут поддерживать приют, как раньше. Приюту пришлось сократить количество постояльцев — стали меньше принимать на постой здоровых животных. Но больных по-прежнему принимают всех.

Самойлов по закону обязан платить себе зарплату. Она у него 13300 руб., половина «улетает» на налоги. Одежду Дмитрий не покупает — по его словам, все, от «носков до кепки», дарят люди, а для жизни ему много не надо.

Сокращение постояльцев и расходов вдвое не особенно спасает приют: цены растут, корма дорожают, денег не хватает. Раньше каждый месяц в среднем 30 собак находили новых хозяев — не каждый московский приют на 2 тыс. питомцев может похвастаться такой раздачей. Самойлов показывает толстую стопку личных дел с фотографиями своих постояльцев, которые обрели новый дом. Сейчас желающих взять собаку все меньше.

Телефон Самойлова начинает завывать волком. Дмитрий отвлекается от разговора, берет трубку, минуту слушает мужской голос и кивает: «Конечно, приезжайте, выберем кого-нибудь».

— Сегодня еще собаку заберут, — поясняет он, пряча телефон в карман.

Самойлов понимает, что глобально решить проблему бездомных животных невозможно, пока не начнут работать законы. Государство должно вести учет животных и наказывать хозяев, которые выбрасывают питомцев на улицу. Пока этого нет, все остальное, считает он, бесполезно.

Дверь открывается, на пороге «больнички» из темноты коридора возникает женщина лет 30 и двое молодых мужчин.

— Мы вам звонили, нам пообещали, что кота возьмут.

— А что случилось? — отзывается Самойлов.

Женщина немного наигранно начинает рассказывать, как у нее разрывается сердце, но сил терпеть больше нет: годовалый котенок царапает обои и мебель в новой квартире, от него нужно избавиться. Дима внимательно слушает эту историю, опустив голову, а потом говорит:

— Значит, вы считаете, его лучше, как потеплеет, просто выпустить?

— Это вам решать. Но я вам советую этого не делать. Люди, которые оставляют свое животное на улице, не предполагают даже, что они делают. Человек за свой поступок все равно получит наказание. Вы же не хотите, чтобы вас жизнь наказала? Вы или кастрируйте его, он тогда спокойнее станет, или какой-нибудь пенсионерке отдайте и оплачивайте его питание.

Молодые люди слушали молча. На словах о наказании женщина притихла, молодые люди как будто тоже смутились. Один из них взял спутницу под руку и развернулся к двери: «Спасибо».

Единственное, что остается неизменным, несмотря на все трудности, — это ветеринарная помощь. Ежедневно в любое время суток в приют везут нуждающихся: в конце 2019 года в «Верности» заработала первая в России круглосуточная бесплатная ветклиника и реабилитационный центр для животных. Без пафосного открытия с красной ленточкой просто в один прекрасный день начали принимать всех нуждающихся пациентов.

За это время через клинику прошли сотни животных: нашпигованные дробью и отравленные беспризорники, сбитые автомобилями домашние псы, покалеченные коты и птицы. Дмитрию нравится лечить, иной раз сам ставит капельницу. Все пришло с опытом: читал специальную литературу, практиковался, наблюдал.

Только теперь он понял, чего так давно хотел и к чему так долго шел, — не собирать собак «пачками», а именно помогать им. И делать это бесплатно. Неотапливаемая комната с одной лампочкой под потолком за несколько лет преобразовалась во врачебный веткабинет с рентгеном и аппаратом УЗИ и стационар.

Приют закупает и необходимые дорогостоящие расходные материалы для покалеченных животных: спицы, винты, пластины. С медикаментами помогают посетители приюта и подписчики видеоканала.

— Тяжелораненому и больному я не откажу никогда. Даже если вообще нечем будет кормить — место, тепло и лечение он получит. Если мы будем хотя бы мизерную оплату брать за лечение, то эта больница ничем не будет отличаться от других. И рано или поздно у стола врача встанут те, у кого есть деньги, а те, у кого этих денег нет, и дальше будут оставаться беспомощными, — рассуждает Дмитрий.

Но чем больше людей узнает об этом, тем больше везут раненых и больных, домашних и беспризорных. Есть животные и из других городов. Дмитрий сравнивает эту тяжелую борьбу за жизни животных с войной: если пациент выжил — он победил, нет — проиграл.

Сегодня приют Самойлова больше напоминает мини-зоопарк. Кроме почти 200 собак и десятка кошек в нем живут две лошади, четыре свиньи, коза, кролики, голуби, аисты, канюк, четыре волка и два гибрида волка. Все, кроме лошадей, волков и хряка, — покалеченные или больные.

Хряк Захарчик попал в приют два с половиной года назад крошечным поросенком как подарок, его выкармливали соской. Теперь это 300-килограммовая громадина, которая встает на задние ноги, тычет в хозяина свое рыло и просит, чтобы его почесали за ушком. Дмитрий планирует поселить его вместе с подругой Манюней на лесной территории приюта.

Рыжей лошади Наташке после ликвидации муниципального хозяйства была одна дорога — на бойню. Спаслась в приюте. Характер у нее дурной, может укусить, но ее, как и всех, приняли с любовью. Потом появилась вороная с белыми подпалинами Судьба — Дмитрий с детства мечтал о лошади такой масти.

Прежний хозяин расстался с ней из-за строптивого характера, зато Дмитрия Судьба признала, научилась по команде подставлять ногу, чтобы подсадить его в седло.

Вместе с собаками, лошадьми и хряком в отдельном помещении теплого зимовника живут и несколько котов. От идеи полноценного кошачьего приюта Самойлов отказался из-за особенности этих животных — они легко передают свои заболевания друг другу.

С начала коронавирусного карантина в санчасть попали только два кота: один — с ДЦП, другой — с онкологией. После выздоровления в приюте остаются только инвалиды, остальных приходится отпускать на волю.

Но особенная любовь Самойлова, от которой он не откажется никогда, — волки. Для них он — полноправный член стаи и ее вожак. Слушаются только его, больше никого не подпускают. «Иначе бы давно съели», — шутит Дмитрий. Для него эти хищники — как дети.

— Любить по-настоящему могут только волки. Собаки этого не умеют, — объясняет он свою привязанность. — Волков нужно очень сильно любить. Если ты к ним относишься как к членам семьи, ведешь себя как член стаи — все будет нормально. А если ты его держишь, как зверушку, в клетке на цепи — ничего хорошего не будет. Здесь должны быть общение, дружба, любовь.

Первых волчат в 2014 году к нему в приют принесли охотники. Детеныши потеряли мать еще слепышами и остались одни в логове. Так Ханти и Ларсен оказались в приюте. Здесь и выросли. Но жизнь их оказалась недолгой — животных отравили. Дмитрий до сих пор уверен, что это сделала одна из волонтеров. Позже он выкупил у браконьеров волчонка, которому грозила смерть, затем охотники привезли детенышей, найденных в лесу после пожара. Сейчас в приюте живут пять волков.

Со своей стаей Самойлов часто пропадает в лесу, изучает их повадки и снимает видеоролики для канала. Правда, в феврале он делает перерыв:

По словам Дмитрия, еще семь лет назад редко попадались волчата, которых можно было одомашнить. В последнее время они легко приручаются к человеку. Происходит это из-за людей: лес превратили в бизнес, волкам не на что охотиться там, где они раньше добывали еду, поэтому они стали приспосабливаться, прятаться у людей.

Еще большим безобразием Самойлов считает эксперименты людей по скрещиванию собак и волков. В его приюте живут две такие особи. Искусственно созданные для охоты существа не могут понять, кто они на самом деле, и не способны жить с человеком.

— Что у них там в башке творится — никому не известно. Животное мучается, оно не волк и не собака, грубо говоря. Человек не получит того, что он желает получить, это все равно будет неуправляемое животное. Волк есть волк, он никогда не станет собакой. Когда ты с ним дружишь — это одно. А когда ты пытаешься им управлять, чтобы он тебе служил, — это совершенно другие вещи. Он может в любой момент развернуть оглобли против тебя, — говорит вожак волчьей стаи.

Дмитрий сидит на тумбочке в задумчивости, за окном темно и тихо. Волонтеры начинают разносить постояльцам «больнички» ужин. Еще один день на исходе. Сегодня на его «войне» за жизнь затишье — новых пациентов, к счастью, не прибавилось.

Дмитрий собирается подняться к себе на второй этаж и заняться монтажом нового видеоролика для YouTube-канала. В голове вожака рой мыслей о подопечных. В коронавирусное время от него как никогда зависит жизнь его стаи.

— Обычные люди, которые работают по графику, начинают день с утра и работают до шести. А потом — устали, нажали выключатель и отдыхают, — говорит Дмитрий. — Я, бывает, работаю круглосуточно и, когда хочу нажать выключатель, дотрагиваюсь до него, а он уже расплавился.

Это его осознанный выбор. 11 лет назад он решил отказаться от обычной, понятной для многих жизни ради своего приюта. Уже тогда он знал, что обратного пути не будет, — он не сможет бросить то, что начал.

Всю свою жизнь Самойлов жил среди людей, мог поддержать любую беседу, уболтать кого угодно, но был чужим. Только с собаками он почувствовал себя как дома: они открытые и искренние, с благодарностью отзываются на добро и если любят, то всем сердцем.

Каждый раз, когда к нему привозят очередное искалеченное, униженное, беспомощное живое существо, Дмитрий вспоминает тот случай из детства, когда люди убили его четвероногого друга. И каждый раз он, забыв обо всем, бросается на помощь. Тогда, маленьким мальчиком, он не смог предотвратить беду, а сейчас — может.

После всего, что он увидел за эти годы, ему трудно относиться к людям с уважением. Он знает, на что способен человек. Может, из-за этого когда-то он мечтал поселиться на необитаемом острове. Сейчас он создает свой остров здесь, в Хохлове.